Инвестиции в нефтеперерабатывающую отрасль

Оценка уровня инвестирования нефтяной отрасли

экономические науки

• Новеньких Дарья Сергеевна , студент
• Федотова Гилян Васильевна , доктор наук, профессор, профессор
• Волгоградский государственный технический университет

• УРОВЕНЬ ИНВЕСТИРОВАНИЯ
• НЕФТЯНАЯ ОТРАСЛЬ

Похожие материалы

Нефтяная отрасль оказывает значительное влияние на развитие всех отраслей промышленности, а, следовательно, является одной из важнейших частей мировой экономики. Россия занимает одни из ведущих позиций в нефтяной отрасли, так как обладает одним из самых больших в мире потенциалов топливно-энергетических ресурсов.

По объему доказанных запасов Россия занимает 8-ое место в мире, при этом наблюдается тенденция к снижению доли России в общемировых запасах нефти: в 2006 году — 9%, в 2017 году — 6%. Общий объем российских доказанных запасов составляет 14 млдр тонн, из которых уже более 60% составляют трудноизвлекаемые, а значит малорентабельные для добычи, запасы (ТРИЗ). Но разработка новых месторождений, в особенности в трудноизвлекаемых зонах и на континентальном шельфе, сопровождается такими финансовыми сложностями, как низкие цены на нефть и санкции.[1]

Для российской экономики нефтяная отрасль имеет очень большое значение: около 50% налоговых поступлений в федеральный бюджет поступает из данной отрасли, на долю ВВП приходится до 20%, около 25% таможенных и налоговых поступлений, около одной трети валютной выручки. Данная отрасль имеет потенциал для дальнейшего эффективного развития и может продолжать приносить плоды для российской экономики. [2]

При этом существуют различные факторы (как внешние, так и внутренние), которые могут способствовать замедлению динамичного развития отрасли. К внутренним факторам можно отнести недостаточность инвестиций, экономические кризисы, износ оборудования, монополизм, недифференцированную налоговую политику, низкое качество выпускаемой продукции и др. Если внешние факторы тяжело нейтрализовать, то внутренние факторы требуют решения ряда задач, которые могут быть реализованы только совместными усилиями государства и компаний отрасли.

Материальной основой обеспечения динамики социально-экономического развития является инвестиционный потенциал. Его количественные и качественные характеристики отражают упорядоченную совокупность инвестиционных ресурсов. Экономический рост определяется, в первую очередь, уровнем инвестиций, которые направляются на увеличение производственного аппарата, его модернизацию и реконструкцию, на научно-исследовательские и опытно-конструкторские работы, а также в человеческий капитал.

Уровень инвестирования оказывает существенное воздействие на объём национального дохода общества; от его динамики будет зависеть множество макропропорций в национальной экономике.

Инвестирование нефтегазовой отрасли является необходимым средством для оздоровления экономики России ввиду её ресурсной направленности. Поступление инвестиций способствует обновлению производственных фондов, созданию и поддержке новых направлений деятельности, созданию новых рабочих мест и др. Необходимость привлечения инвестиций является одной из экономических стратегий развития отрасли.

Рассмотрим динамику и прогноз показателей инвестиций нефтяной отрасли в России на 2017-2020 гг. в таблице 1. Наблюдается умеренный рост капитальных расходов вертикально интегрированных нефтяных компаний (ВИНК) до 2019 года. Наиболее высокими темпами увеличиваются инвестиции в нефтедобычу, при этом инвестиции в нефтепереработку рекордных уровней 2013–2014 годов (290 млрд руб) не достигли. Улучшение финансовых показателей ВИНК (рост объемов добычи и цены на нефть при одновременном снижении доли капитальных расходов в EBITDA) привело к росту свободного денежного потока данных компаний, который был использован для снижения долговой нагрузки и увеличения дивидендов. Соотношение CAPEX/ EBITDA — это мера интенсивности инвестиций компании, которая отражает количество денежных единиц капитальных затрат, которые делает компания, чтобы получить одну денежную единицу прибыли. Обычно, чем ниже это соотношение, тем лучше. Это объясняется тем, что CAPEX — долгосрочные инвестиции, которые не принесут немедленных результатов.

Крупные российские нефтяные компании стали больше средств вкладывать в развитие, что привело к стагнации и даже падению их свободного денежного потока. По прогнозам рекордные инвестиции должны окупиться после 2019 года, что позволит компаниям увеличить дивиденды.

В 2017 году доля капитальных затрат в EBITDA крупных компаний стала рекордной за последние пять лет, составив 74,2%.

Наиболее высокий прирост в 2017 г. имеют инвестиции в нефтедобычу (1,2 трлн руб.), инвестиции в нефтепереработку (156 млрд руб. в год), которые уже не вернутся к рекордным уровням 2014 года из-за эффекта налогового маневра и стагнации спроса на топливо в России. [3]

Вышеизложенный анализ сделан на основе показателей семи крупнейших нефтегазовых компаний: «Газпрома», «Роснефти», «Сургутнефтегаза», ЛУКОЙЛа, «Татнефти», Башнефти и НОВАТЭКа. Их совокупные инвестиции оцениваются в 3 трлн руб. в 2017 году.

Инвестиции в нефтепереработку упали до 150 млрд руб., Минэнерго разрабатывает меры поддержки

Инвестиции в нефтепереработку упали до 150 млрд руб., Минэнерго РФ разрабатывает меры поддержки , сказал на встрече с президентом России Владимиром Путиным министр энергетики Александр Новак.

«Да , Владимир Владимирович , на самом деле у нас не очень простая ситуация с нефтепереработкой с точки зрения того , что вот это значительное падение цен в рамках налогового маневра , который был принят в 2014 году , сегодня действительно снизило стимулы для привлечения инвестиций. Если раньше в год инвестиции составляли примерно 250 миллиардов , именно в нефтепереработку , то сегодня этот уровень снизился до 150 миллиардов. Мы сейчас разрабатываем меры поддержки по вашему поручению по обращениям компаний , которые позволят стимулировать нефтепереработку», — сказал Новак.

Министр отметил , что еще осталось модернизировать 49 установок.

«Уже суммарно 78 модернизировано и мы вышли на хорошие показатели. 2017 год стал первым годом , когда мы полностью обеспечили внутренний рынок нефтепродуктами ( бензин и дизтопливо) пятого класса в полном объеме», — добавил он.

Новак подчеркнул , что сегодня весь внутренний рынок обеспечивается самым высокоэкологичным классом нефтепродуктов как для потребителей и населения , так и для промышленных потребителей.

Спор Минэнерго и Минфина

Минфин России 21 марта подверг критике заявление Минэнерго о необходимости отодвинуть завершение налогового маневра в нефтяной отрасли до 2023 г., когда будет завершена модернизация НПЗ. Как сообщал журналистам директор департамента налоговой и таможенной политики Минфина России Алексей Сазанов , по мнению ведомства , механизм господдержки НПЗ сегодня неэффективен и за период 2006—2016 гг. объем бюджетных вливаний в отрасли в 5 раз превысил инвестиции компаний в переработку.

Он подчеркивал , что , по мнению Минфина , маржинальность российских НПЗ находится на нормальном уровне , а ее уменьшение обусловлено исключительно снижением цен на нефть.

До этого министр энергетики РФ Александр Новак на заседании общественного совета Минэнерго отмечал , что налоговый маневр в нефтяной отрасли должен завершиться после окончания модернизации нефтепереработки в России , то есть не ранее 2023 г.

В течение последних нескольких лет в России проводится реформа налогообложения в нефтяной сфере. Важным направлением реформы является завершение налогового маневра с обнулением экспортных пошлин на нефть с одновременным повышением налогообложения добычи. Министерство финансов предлагает обнулить экспортную пошлину на нефть уже с 2018 г. Против этого шага выступает Минэнерго , которое считает , что это может привести к падению объемов нефтепереработки на 20% и закрытию ряда НПЗ.

Минэнерго считает , что стимулировать модернизацию НПЗ следует за счет так называемых обратных акцизов — фактического возврата НПЗ , инвестирующим в модернизацию , части акциза на нефть , если те производят нефтепродукты , реализуемые на территории РФ. Пока вопрос о том , какой из подходов выбрать , не решен.

Компании РФ инвестировали в добычу $58 млрд в 2017 году

Инвестиции российских нефтегазовых компаний в разведку и добычу в 2017 году выросли на 38%, до $58 млрд, подсчитало Международное энергетическое агентство (МЭА). Хотя часть прироста объясняется укреплением рубля, общая динамика связана с восстановлением инвестиций после провала в 2015 году, а также ростом затрат на поддержание добычи и повышением стоимости разработки новых запасов, считают эксперты.

Инвестиции российских нефтегазовых компаний в разведку и добычу в 2017 году выросли на 38% в годовом выражении, до $58 млрд, следует из отчета МЭА. Частично это объясняется укреплением курса рубля в 2017 году, но даже в рублевом выражении рост инвестиций в upstream составляет около 20%. В этом году МЭА прогнозирует сохранение инвестиций на уровне прошлого года, значительная их часть будет направлена на поддержание добычи в Западной Сибири. В предыдущие годы в связи с девальвацией рубля в 2014 году инвестиции в долларовом выражении снизились, поясняет партнер PwC Strategy& Йорг Дорлер, поэтому часть текущего роста может быть объяснена возвращением к предыдущему уровню инвестиций. Кроме того, некоторые крупные инвестиционные проекты уже стартовали до сделки ОПЕК+, но падение цен на нефть привело к задержке при реализации инвестиционных планов, добавляет эксперт.

Последние несколько лет российские нефтекомпании вкладывали значительные средства в запуск новых крупных месторождений — Восточно-Мессояхского (СП «Роснефти» и «Газпром нефти»), Новопортовского («Газпром нефть») месторождений, Ванкорской группы («Роснефть») и шельфовых проектов ЛУКОЙЛа на Каспии. Эти проекты должны стать основной базой для будущего роста добычи в ближайшие несколько лет, которая в этом году в связи с выходом РФ из сделки ОПЕК+ по сокращению добычи достигнет рекорда в 551 млн тонн. Капзатраты в нефтедобычу превысят в 2018 году 1,5 трлн руб., оценила Дарья Козлова из Vygon Consulting. Весь прошлый год российские нефтекомпании сдерживали добычу на 300 тыс. баррелей в сутки по сделке с ОПЕК, но методика расчета МЭА могла этот фактор не учитывать. По словам Антона Усова из KPMG, если МЭА оценивало капвложения как новые активы в финансовой отчетности, то наиболее вероятно, что увеличение инвестиций является нормальным на волне большего свободного денежного потока у нефтяников в связи с ростом цены нефти. «Речь идет о вложениях в инфраструктуру добычи — скважины, трубопроводы, электростанции, установки подготовки нефти и так далее,— поясняет он.— Сокращение добычи было сделано за счет консервации текущих скважин, то есть не имеет отношения к движению инвестиций по итогам года».

Как Россия наращивает добычу нефти

В то же время значительная часть инвестиций сейчас направлена на зрелые месторождения, согласны эксперты. Как поясняет Дарья Козлова, большая часть крупнейших месторождений традиционных регионов входит в позднюю стадию разработки, поэтому для поддержания показателей на них требуется значительный рост объемов бурения. В 2017 году было введено 8,5 тыс. скважин, что на 14% больше прошлого года, несмотря на заморозку уровня добычи в рамках сделки ОПЕК+. Доля трудноизвлекаемых запасов в общем объеме уже превысила 15%, вслед за этим растет доля горизонтальных скважин (прирост на 20% к уровню 2016 года), что увеличивает среднюю стоимость метра проходки в бурении, замечает она. Также основную роль в приросте добычи за последние годы (на 36 млн тонн к уровню 2013 года) играют крупные новые месторождения, большая часть из которых требует масштабных инвестиций в инфраструктуру, что также повышает средние удельные затраты по отрасли. «На более долгосрочном горизонте основную роль будет играть эффективность разработки ТрИЗов и нерентабельных в текущих условиях залежей, доля которых в неразрабатываемых запасах превышает 50%,— считает госпожа Козлова.— А значит, государству стоит ориентировать стимулирующие меры в сегменте добычи именно на разработку более эффективных технологий».

Ставка на нефть

Инвестиции в нефтяную отрасль: что интересно инвесторам?

Несмотря на рыночные перипетии, нефтяная отрасль всегда была интересна инвесторам. И хотя цены на нефть могут в любой момент внести свои коррективы в инвестиционные планы, в отрасли всегда найдутся опции, в которые имеет смысл вкладывать средства. В рамках круглого стола «Сибирская нефть» расспросила экспертов о том, насколько российская нефтяная отрасль сегодня интересна инвесторам и какие проекты они считают самыми перспективными

Интерес есть

— Насколько российская нефтяная отрасль сегодня интересна инвесторам, в том числе иностранным?

Виктор Мартынов: Нефтяная отрасль всегда была интересна инвесторам, так как является одной из самых высокоприбыльных и стабильных. Вопрос только лишь в цене на нефть. Сейчас цена достаточно высока, что сказывается и на интересе инвесторов. Еще один важный фактор — геологические и инфраструктурные условия разработки. Поэтому интерес всегда будет больше к странам бассейна Персидского залива, где наиболее сладкие куски пирога, и меньше к регионам, где себестоимость добычи велика, например к Арктике. Основные же проекты в России занимают среднюю нишу.

Николай Иванов: Нефтяная отрасль всегда интересна инвесторам, в том числе иностранным. Россия здесь не исключение. Вопрос заключается в другом: заинтересованы ли российские компании в иностранных инвестициях в традиционные проекты? Трудноизвлекаемые запасы — это другое дело, но они требуют современных технологий, а в условиях санкций доступ таких проектов к технологиям ограничен.

Владимир Голиневич: В целом нефтяная отрасль России всегда была и будет интересна иностранным инвесторам, так как Россия — ведущий игрок мирового рынка энергоресурсов и объем денежных средств, аккумулируемый и распределяемый нефтянкой, оставляет позади любые классические отрасли. По объему добычи Россия стабильно входит в тройку ведущих стран наряду с Соединенными Штатами и Саудовской Аравией, и у иностранных инвесторов есть желание поучаствовать в распределении нефтяных доходов. Присутствие иностранных инвесторов мы видим в капитале всех крупных российских нефтяных компаний, в том числе «Роснефти», «Татнефти», «Лукойла».

Касательно интереса иностранного капитала к российским нефтяным активам, мы с уверенностью можем говорить об интересе как прямых (стратегических) инвесторов, так и портфельных — крупнейших индексных фондов, инвестирующих капитал сообразно внутренним рассчитанным индексам российского рынка, львиную долю которого как раз и составляют акции нефтяных компаний.

Георгий Ващенко: Как правило, иностранные игроки работают в России совместно с крупными партнерами, не пытаясь осваивать рынок самостоятельно. Фактически российские игроки ищут инвестора для крупного проекта, иностранные — подходящий проект. Инвестиции привлекательны тем, что позволяют получить прибыль от продажи углеводородов даже при обесценивании рубля. Себестоимость добычи нефти в России может быть конкурентоспособна на мировом рынке, а для проектов СПГ она заметно выигрывает у мировых конкурентов.

Эрджан Энгин: Российский рынок нефти вызывает большой интерес и пользуется немалым спросом у иностранных инвесторов. Страна имеет огромные запасы нефти. Слишком много нефти еще только предстоит добыть из пока не освоенных месторождений. Это и интересно иностранным инвесторам. Россия — это большой рынок с большим количеством новых возможностей.

Самые вкусные проекты

— Какие опции должна предлагать нефтяная компания, чтобы заинтересовать рынок?

Виктор Мартынов: В таких проектах должна быть создана разведочная часть инфраструктуры, проведены обязательные первичные работы на месторождениях, должны иметься утвержденные запасы сырья, близко расположенные центры снабжения. То есть это проекты, в которые нет необходимости инвестировать с нуля.

Николай Иванов: Инвесторам в первую очередь интересны экспортные проекты. Поэтому главным направлением привлечения иностранных инвесторов в условиях санкций выступают проекты по экспорту СПГ. Это направление развития рынка сейчас на подъеме. А кроме того, экспортные проекты СПГ не подпадают под режим санкций.

Владимир Голиневич: На мой взгляд, для того чтобы заинтересовать стратегических инвесторов, в первую очередь сама нефтяная компания должна обладать инвестиционной репутацией — быть лояльной к иностранным инвесторам, уважать частную собственность (исключать недобросовестные практики по перехвату и удержанию контроля на предприятии), вести прозрачную политику в части финансирования развития своих проектов. Также были бы интересны инициативы соинвестирования, организованные целевыми российскими фондами, например Российским фондом прямых инвестиций и Фондом развития промышленности Минпромторга.

Что же касается портфельных инвесторов, то желание размещать денежные средства через покупку миноритарных пакетов акций нефтяных компаний возникает при соблюдении нескольких факторов. В частности, это прозрачность ведения бизнеса и понятная дивидендная политика для получения возврата на инвестиции.

Георгий Ващенко: Иностранным инвесторам интересны понятные механизмы гарантий возврата инвестиций. Можно работать через СРП Соглашение о разделе продукции — особый вид договора об учреждении совместного предприятия. Договор о разделе природных ресурсов, заключенный между зарубежной добывающей компанией и государственной стороной, уполномочивающей подрядчика проводить работы в соответствии с условиями соглашения. или без такового, когда инвестор просто входит в капитал российской компании. Каждый проект рассматривается отдельно, типовых решений нет. При инвестициях в капитал нет строгих гарантий возврата инвестиций. Но акции, как правило, можно продать на рынке или партнерам. У СРП такой возможности нет, но зато есть операционный денежный поток, а также режим налоговых льгот и решение споров по иностранному праву. Но СРП регулируются на государственном уровне (может просто не быть возможности заключить соглашение), и тогда останется только механизм портфельных инвестиций (это распространенный сейчас способ инвестиций в нефтегазовой сфере).

Нет дела без риска

— Какие препятствия и риски видят инвесторы на российском рынке, насколько они критичны и преодолимы?

Николай Иванов: Главное препятствие — распространение санкций на проекты добычи трудноизвлекаемых и арктических шельфовых запасов. Компании не хотят рисковать. Возможно привлечение поставщиков оборудования, например, из Китая, но в целом ситуация не выглядит обнадеживающей.

Владимир Голиневич: Если мы будем говорить о рисках, которые видят инвесторы при инвестициях в нефтяную отрасль, то риски эти давно известны как самим инвесторам, так и менеджменту компаний и обусловлены в первую очередь спецификой ведения бизнеса в России. Так, например, инвесторов отпугивают непрозрачные цепочки владения нефтяными активами. Сильны риски, связанные с накалом санкционной риторики США в отношении России и крупнейшего бизнеса. Инвестиционное сообщество опасается попасть под санкции за сотрудничество с российскими компаниями, как это происходило в Иране и Венесуэле. Отдельные вопросы вызывает эффективность бизнеса, которая в России зачастую хромает.

Георгий Ващенко: Среди значимых рисков — санкционный. Его реализация затруднит осуществление проекта. Отчасти санкционные риски нейтрализуются за счет импортозамещения оборудования и технологий — порядка 70% оборудования сегодня можно купить у российских поставщиков. Однако в сегменте высокотехнологичной продукции этот процент меньше.

Также есть риск изменения налоговых режимов для месторождений, хотя после налогового маневра пока серьезных преобразований не предвидится.

Эрджан Энгин: Каждое препятствие — это возможность оценить ситуацию с другой стороны и подобрать правильное решение для устранения проблемы. Важно учитывать все риски и находить альтернативные решения. Одним из важнейших рисков для российского нефтяного рынка является нынешний политический кризис между Западом и Россией. С другой стороны, это может быть возможностью для других стран, других рынков, таких как Турция, Иран и Китай.

Кризис — это новые возможности

— Как кризис низких цен на нефть повлиял на проекты и инвесторов? Выправилась ли ситуация?

Виктор Мартынов: Говорить о том, что ситуация выправилась, пока рано, так как цены на нефть еще далеки от $120 за баррель. Изначально были надежды, что интенсивно пойдут проекты по освоению Арктики, подводная добыча, но сейчас многие из них отложены. Самый яркий пример — Штокмановский проект. Он был рассчитан на экспорт газа в США, но со временем США увеличили собственную добычу газа и сейчас пытаются наладить экспорт. Себестоимость добычи на Штокмановском месторождении была рассчитана на цифры выше $100 за баррель. Поэтому этот проект был отложен.

Николай Иванов: Ситуация с ценами не является препятствием для инвесторов — цены всегда колеблются. Сейчас ситуация усугубляется тем, что на мировом рынке появился новый балансирующий поставщик — США. Американская сланцевая нефть способна восполнять дефицит легкой нефти на мировом рынке при достаточно низких ценах. По оценкам Rystad Energy — при цене выше $50 за баррель Brent. При повышении мировых цен поставки американской нефти будут увеличиваться. Не стоит верить тем, кто предрекает скорое завершение американской сланцевой революции, — они уже много раз ошибались. Предпосылок для снижения американской добычи нет. Для России это означает, что необходимо повышать эффективность применяемых технологий, снижать себестоимость добычи, сокращать непроизводственные издержки.

Правильным способом реагирования на волатильность цен будет поиск возможностей привлечения иностранных инвесторов в проекты внедрения современных технологий добычи, включая цифровизацию процессов.

Владимир Голиневич: Естественно, что кризис низких цен ударил в первую очередь по добыче сланцевой нефти как обладающей наиболее высокой себестоимостью, а также нанесен удар по разработкам на шельфе. Но рынок находится в постоянном гомеостазе — динамическом равновесии, и низкие цены неизбежно привели к сокращению предложения, а затем выравниванию рынка. По сути, был сброшен излишний перегрев цен, который позволил американским сланцевикам начать массовый ввод в эксплуатацию новых мощностей с более высокой себестоимостью добычи, и рынок очистился от этого дорогого производства.

Урок был вынесен сообществом ОПЕК, в которое входит и Россия, в том числе рыночная конъюнктура стала более манипулируема словесными интервенциями стран — членов ОПЕК. Члены ОПЕК стараются не допустить излишних перекосов цен на нефть как в одну, так и в другую сторону, что позволяет предсказуемо управлять бюджетами стран и нефтяных компаний, не прибегая к дорогому хеджированию цен поставки.

Эрджан Энгин: Низкие цены на нефть сильно ударили по нефтяной промышленности во всем мире. Однако это стало хорошим уроком инвесторам. Многие из них пересмотрели свои стратегии в пользу диверсификации вложений в энергетику: сегодня инвесторы интересуются не только традиционными источниками энергии, но и возобновляемыми. В этом смысле кризис цен пошел на пользу альтернативной энергетике.